Наша Галерея современного искусства продолжает цикл статей об истории искусства.
Мы приглашаем всех желающих посетить наши Мастер классы и Лекториум по истории живописи, методологии атрибуциии предметов искусства,графики, скульптуры, истории изобразительного искусства, которые проводятся в Москве. Мы рекомендуем записаться заранее и обозначить те темы лекций, которые были бы Вам интересны. Приходите, будет интересно.
Наши Мастер классы и Лекториум >>>>
Каталог Наши художники >>>>>
Каталог товаров Живопись >>>>
Автор статьи Анастасия Вахрамеева
Искусствоведческий анализ и описание картины Поля Гогена «Королева. (Жена короля)»
"Нет совершенной красоты без некоторой необычности пропорций"
Эдгар По
Картину можно назвать одним из лучших произведений позднего творчества Гогена. Полотно было написано во время второго приезда художника на Таити (с 1895 до смерти в 1903 году). Это была тщетная попытка Гогена на закате дней скрыться от европейской цивилизации, максимально приблизившись к дикой первозданной природе Полинезии, обитатели которой «знают лишь радостные стороны жизни», чудесный мир, где можно жить «почти без денег». Однако в годы второй поездки художник был уже полностью разочарован в жизни: знойное солнце тропиков лишь усугубляло экзему, а бесчисленные беспорядочные связи привели к неизлечимому заболеванию. В отсутствии стабильного источника дохода – полотна, которыми расплачивался Гоген, зачастую шли на подстилки котам и собакам,– даже в хижине под пальмами на берегу южного моря художник ощущал себя брошенным и безумно одиноким. Парадоксально, но именно в свои отчаянные и несчастные годы, на все более европеизировавшемся Таити он создал самые большие и эйфористические картины рая.
По окончанию работы над полотном мастер написал другу Даниэлю де Монфрейду: «Только что закончил картину — один метр тридцать сантиметров на один метр, которую считаю гораздо удачнее всего предыдущего: обнаженная царица лежит на зеленом ковре, служанка срывает плоды, два старика подле большого дерева рассуждают о древе познания; в глубине морское побережье… Деревья в цвету, собака сторожит, справа два голубя воркуют».
Полотно довольно большого размера, что в соединении с прямоугольным форматом может при первом рассмотрении ввести зрителя в заблуждение, и он увидит в ней повествование. Это не так, мастеру был важен не конкретный сюжет, а символизм всего происходящего. Художник со всем присущим ему своеобразием написал ветхозаветную сцену, а не реальную таитянскую жизнь. Для передачи библейского сюжета он заимствует художественные приемы, обращаясь к искусству Египта, Индии, Ирана, Камбоджи и тщательно изучая таитянский фольклор. Художник пропустил библейский сюжет через призму собственного восприятия.
В центре изображена прекрасная таитянка. Поза, которую принимает обнаженная королева, напоминает нам как «Спящую Венеру» Джоржоне и «Обнаженную Маху» Гойи, так и скандально известную «Олимпию» Мане . Она «обнажена, но царственно одета» . В отличие от героини Ренуара таитянская Ева абсолютно естественна в своей наготе, ее красивое молодое тело без ложного стыда, присущего цивилизации, открыто зрителю.
В отличие от Анны с этюда Ренуара, которая скрывает свою наготу и при этом прямо обращает к зрителю выразительные слегка грустные глаза, жена короля смотрит не на нас – ее отрешенный взгляд направлен куда-то в сторону, что отдаляет зрителя от недоступной королевы и таинственного мира Гогена. Но запретный плод сладок, и чем больше становится дистанция между реальным миром и земным раем, воплощенным мастером, тем более привлекательным становится полинезийский Эдем. Зрителю нельзя проникнуть в этот мир. Красота королевы идеальна в своей дикости и неприкосновенности. В этих строках как нельзя лучше раскрывается образ чернокожей красавицы Гогена: «…Эта таитянская Ева очень нежна, очень мудра в своей наивности. Загадка, скрытая в глубине ее детских глаз, для меня непостижима…Это Ева после грехопадения, она еще может бесстыдно ходить обнаженной, она еще не растеряла своей животной красоты первого дня творения… Это Ева, и тело ее еще тело животного. Но голова уже эволюционировала, мысль развила тонкость чувств, любовь оставила на губах ироническую улыбку, и пусть наивно, но она ищет в своей памяти причины времен прошедших и настоящих. Она смотрит на вас, и во взгляде у нее загадка» .
Что связывало самого мастера с созданной и воспетой им королевой? Если руководствоваться тем, что картина относится к позднему этапу творчества Гогена (второй приезд художника на Таити), то, скорее всего это его вторая таитянская жена Паола (Гоген считал, что с нее был написан самый лучший портрет обнаженной женщины). Однако, отталкиваясь от описаний внешности из «Ноа Ноа», можно подумать, что это первая полинезийская жена – Техура... «Молодая женщина с правильными чертами лица, прямыми черными волосами, стройным телом, небольшой грудью и длинными хорошо развитыми ногами, фигурирующая почти во всех его таитянских картинах, - это несомненно Техура». Пропорции фигуры темнокожей красавицы не цитируют античных богинь. Крепкое телосложение таитянки далеко от европейского «ложного идеала хрупкости». Если натурщица Ренуара, напоминает зрителю фарфоровую статуэтку, то сияющая загорелая кожа королевы делает ее подобной бронзовой статуе. Примечательно, что все персонажи на полотне имеют разный цвет кожи. Сияющий бронзовый загар королевы контрастирует с серовато-голубыми силуэтами служанок, напоминающих по цвету индийские божества, и слегка сутулыми фигурами беседующих стариков, похожих на деревянных идолов.
Изображенная королева очень органично вписывается в природный ландшафт. Основную вертикаль картины держит дерево, ставшее поводом дискуссий двух стариков. О чем они размышляют? Древо познания добра и зла, от которого всевышний предостерегал первых людей в ветхозаветном сюжете, это исток и вместе с тем цель для человеческой души. Все больше отдаляясь от цивилизации, Гоген постепенно утрачивал всякое представление о добре и зле: «Сглаженность различий между полами, которая у дикарей делает мужчину и женщину столь же друзьями, сколь и любовниками, и тем самым устраняет даже понятие порока, почему она внезапно вызвала у старого цивилизованного человека как раз порочные представления, явившись в опасном обличье новизны и неизведанности». Ствол древа, расположенный в центре композиции, овивает змей. Это легко узнаваемое воплощение искусителя и разрушителя. Суть первородного греха и мирового несовершенства состоит в разъединении божественного единства. Ева мечтала вкусить вечность, отведав плод с Древа познания. Отделение женского начала от мужского лишает познания жизни. О соединении мужского и женского на полотне могут косвенно указывать воркующие справа голуби. (То, что это именно голуби, указывает сам художник, крупный размер и яркий цвет птиц без указаний Гогена может невольно заставить зрителя принять их за фазанов.)
Перемещая взгляд вглубь, за стволом дерева зритель замечает темную собаку довольно внушительных размеров. Можно ли правильно трактовать этот образ сторожащей собаки, очертания морды которой навевают мысли о египетском Анубисе, ведь в мистическо-религиозном контексте христианского райского сада ей наверняка не нашлось бы места… Но в мире людей есть такие черные псы. Скорее всего, это некий символ одиночества. Гоген ощущал, что жизнь прошла, он прожил ее как бродячая собака, а цель, на алтарь которой было положено все, по-прежнему ускользала.
Определить время суток и найти источники света на полотне Гогена не представляется возможным. У мастера было специфическое отношение к светотени: «Вы хотите знать, презираю ли я тени? Как средство выявления света – да. Посмотрите на японцев, которые так восхитительно рисуют, и вы увидите у них жизнь на солнце и открытом воздухе без теней. Так как тени являются обманом зрения, вызванным солнцем, то я склонен отказаться от них». Мы наблюдаем смешение времен года, поскольку в тропических широтах, как в райском саду, можно одновременно лицезреть все фазы годового цикла жизни растений: на дереве и кустарниках присутствует как зеленая, так и желтая листва. И эта желтая листва сама по себе излучает свет.
Главное в этой картине – цвет, она как лирический гобелен, где все абсолютно гармонично. Сам художник отмечал: «Мне кажется, что по цвету я еще никогда не создавал ни одной вещи с такой сильной торжественной звучностью». Колорит этой картины скорее можно назвать холодным. Невероятная палитра цветов, используемых художником, довольно условна: на родине полотна Гогена были осмеяны в статьях, где упоминались «оранжевые реки» и «красные собаки». Столь яркие краски помогают лучше передать экзотическую атмосферу острова и культуру таитян. «Пламенеющие пейзажи, омытые сверкающим солнцем, позволили наконец Гогену добиться интенсивности цвета, которая не была больше результатом его воображения, а находила обильную пищу в наблюдении действительности…»
Особенно выделяется яркий изумрудный цвет зеленого «ковра», в чуть более светлом варианте он продублирован Гогеном при обозначении кроны деревьев в верхнем левом углу. Разбросанные перед лежащей королевой созревшие фрукты пестрят желтым, оранжевым, красным и светло-сиреневым цветами. Для обозначения созревших плодов, срываемых служанкой, используется ярко-красный. Ядовитый желтый цвет с примесями зеленого, в который окрашена листва древа познания, не ощущается теплым. Так о подобной листве писал Гоген: «На лиловой земле – длинные змеевидные листья металлической желтизны, которые кажутся мне тайными священными письменами древнего Востока». Холодный компонент зеленого уравновешивается темно-коричневым в обозначение ствола дерева и линейных контуров фигур. В целом в изображении растительности присутствуют различные оттенки оранжевого, бурого и золотистого. Линия берега показана свинцово-синим цветом с легким сиреневатым отливом, чуть далее вправо розовеет прибрежная зона. Море вблизи показано синим, в отдалении художник использует более насыщенный оттенок темно-синего цвета, обозначая тем самым линию горизонта. Когда мы смотрим на край неба, который удается разглядеть сквозь листву, создается впечатление, что это разбавленный тон морского синего.
В колорите полотна отсутствует черный. Следуя импрессионистической традиции, Гоген не использовал черный, белый и серый цвет. Как альтернатива черному у него выступают вся гамма от насыщенного бурого до темно-коричневого, а также темно-зеленый цвет. Данные цвета используются и для обозначения контуров персонажей. Эти контуры делают образы линейными, что придает им некую декоративность. Но изображенные фигуры помещены в уловную иллюзорную среду, которая не позволяет говорить о линейности в классическом понимании.
Отношение к пространству, как и к светотени, у Гогена очень непростое. Художника критиковали за то, что на его картинах «недоставало воздуха». Но, несмотря на это, в столь монументальной работе не быть глубины. Глубина обозначается косою линией побережья, которая создает динамику, морское побережье с небом на заднем плане занимает примерно одну треть полотна, если отсекать по горизонтали. Выше мы уже отмечали исключительную цветовую уравновешенность, в расположении изображенных – также присутствует гармония. В божественной безмятежности художник сумел соединить здесь изображение трех царств: человеческого (королева, старики, служанка) животного (собака, змей, голуби), и растительного (древо познания, плоды), сосуществующих в вечной гармонии рая. В этом триединстве на фоне древа познания можно увидеть и круговорот жизни:
Я умер камнем и воскрес растеньем,
Растеньем умер и животным стал,
Прожив свой век, я возродился человеком
Смерть не страшна – ну что я потерял?
На картине несколько пространственных планов. Ближе всего к зрителю расположены фрукты, сразу за ними лежит обнаженная женщина, которая прячется от солнца, перекрыв голову веером, в тени дерева, ствол и крона которого создают уже третий план. Дополнительную символическую и смысловую нагрузку несут собака, старцы и служанка.
Взгляд зрителя будет постепенно скользить по этим фигурам в размышлениях о древе познания, как символе вечной жизни. Вертикальный ствол древа познания добавляет полотну некую монументальность.
Если говорить о фактуре картины Гогена, то это полотно написано большей частью за счет довольно свободных и широких мазков. Иногда возникает ощущение, что мазки абсолютно одинаковые, и отличаются только цветом.
«Благоухающее таитянское Ноаноа», воплощенное в образе прекрасной женщины, «эквивалент величия, глубины и тайны Таити», этот как путь художника к постижению красоты и истины.
Альбом Поль Гоген из серии Великие художники. М., 2009 г., стр.42
Альбом: Поль Гоген из серии Великие художники. М., 2009 г.
Гоген П. Ноа Ноа/ пер. с франц. Н.Рыковой, Л.Ефимова, СПб.: Азбука-классика, 2012. Стр. 68
Ревалд Дж. Постимпрессионизм, М., Аванта+, 2011, стр. 392
Ревалд Дж. Постимпрессионизм, М., Аванта+, 2011, стр. 148
Альбом Поль Гоген из серии Великие художники. М., 2009 г., стр.42
Ревалд Дж. Постимпрессионизм, М., Аванта+, 2011, стр. 388
Наши Мастер классы и Лекториум >>>>
Каталог Наши художники >>>>>
Каталог товаров Живопись >>>>